Звук и шум
Источник: журнал «Техника – молодёжи», №3, 1984 год.
«В последнее время всё чаще говорят о «шумовом» загрязнения окружающей среды. Хотелось бы узнать, ведутся ли какие-нибудь исследования как по вредному, так и полезному влиянию звука на живые организмы». Н. СУВОРОВ, г. Красноярск.
Многие наши читатели спрашивают о том же. Мы публикуем сегодня репортаж нашего корреспондента Надежды Есиной из лаборатории шума и вибрации Института гигиены труда и профессиональных заболеваний АМН СССР, в котором рассказывается об исследованиях советских учёных. Инженер из Вильнюса Всеволод Карпов сообщает о своих изысканиях по истории использования ультразвука.
ДЕЦИБЕЛЫ И ЗДОРОВЬЕ
НАДЕЖДА ЕСИНА, наш спец. корр.
Рокот автомобилей, многоголосье прохожих, гул заводских цехов, музыка из окон, лязг, скрип, стук... Сколько звуков обрушивается на нас ежедневно! Вечером мы жалуемся на головные боли, ночью, несмотря на усталость, долго не можем уснуть. Становимся раздражительными, глотаем снотворное, успокоительное, болеутоляющее, ходим из одного врачебного кабинета в другой, а причина недомогания – обыкновенный шум! Конечно, на самочувствие человека влияет множество факторов, но шум, как показали исследования специалистов, один из немаловажных.
Было бы ошибочным полагать, что проблема «опасной громкости» возникла лишь в век реактивных двигателей и перенаселённых городов. Ещё Плиний Старший описывал в своих сочинениях случаи тугоухости у рыбаков в порожистых верховьях Нила. Боролись с шумом тоже во все времена. В средневековье, например, кузни располагались только за городской чертой. Железо разрешалось перевозить, лить «укутав» его соломой. Термин «качество жизни», введённый сегодня в употребление экологами, тогда, естественно, не существовал. Тем не менее злая суть грохота понималась вполне правильно – издавались даже указы, запрещавшие шуметь да улицах в определённые часы.
Знаете ли вы, сколько сегодня стоят человеческие уши? Вопрос обыденный на Западе. И ответ лаконично прост: 3000 долларов. В такую сумму оценивается полная потеря слуха на производстве. Однако далеко не все потерпевшие обращаются за разовой компенсацией: кому же добровольно хочется признавать свою нетрудоспособность! Почти три миллиона американцев подвергаются шуму, уровень которого выше 90 децибел, а для 500 тысяч и 100 децибел не предел. Это верные кандидаты в глухие: слуха лишается каждый восьмой.
Частичная или полная потеря слуха – нередкое профессиональное заболевание в Англии, Японии, ФРГ.
Как же уберечь людей от неблагоприятного воздействия акустических колебаний на организм? Вот что говорит кандидат технических наук, старший научный сотрудник лаборатории шума и вибрации Института гигиены труда и профессиональных заболеваний Академии медицинских наук СССР Эдуард Денисов.
– От шума не умирают. Но он – такой же фактор риска для здоровья человека, как курение или алкоголизм. Язва желудка от избыточного грохота, возможно, и не откроется, но иммунный барьер в организме снижается, а частота заболеваний, причём самых различных – от простудных до гинекологических, – увеличивается. Исследования показали: на шумных предприятиях уровень заболеваемости выше среднего на 20%.
Но какое предприятие считать шумным? И почему при одинаковом уровне шума у одних рабочих возникает профессиональное заболевание, а у других – нет? Где тот рубеж, за которым каждый лишний децибел вреден, и в чём его вред? Именно это и пытается понять современная наука. Значение медико-биологических исследований, проведённых нашими специалистами, как раз и состоит в том, что мы не только определили неблагоприятное воздействие производственного шума на человека, но и выработали количественные его характеристики, позволяющие оценить реальную нагрузку на организм...
По современным оценкам, уровень шума на рабочем месте не должен превышать 80 децибел. Такова санитарная норма. Но ведь шум воздействует на человека не изолированно, не сам по себе, а вместе с другими факторами, присущими тому или иному роду занятий.
Возьмём, к примеру, водителя автомобиля. Статистика свидетельствует, что, двигаясь по магистралям крупного города, он ежесекундно регистрирует не менее 2 событий, принимает 2-3 решения. Каждую минуту делает от 30 до 120 профессиональных жестов. Каждые две минуты – ошибается, каждые два часа – попадает в критическую ситуацию. Безусловно, нагрузка на его нервную систему весьма высока. Такая, между прочим, и у руководителей предприятий, учреждений, которые нередко попадают в «цейтноты» и в этой связи должны срочно принимать ответственные решения. А в каком постоянном напряжении находится диспетчер аэропорта!
Физиологи, исследовавшие состояние человека в тех или иных производственных условиях, выделили по ряду признаков четыре категории нервно-эмоциональной нагрузки. Так вот, перечисленные выше профессии зачислены ими в самую трудную, четвертую категорию.
Вальщик леса тоже в этой группе – его труд связан с риском для жизни. А вот у школьного учителя нагрузка – из-за непредсказуемости течения событий – третьей категории. Как это ни покажется странным, но так же нервно загружены и рабочие, трудящиеся в три смены. Служащие, чей рабочий день расписан по часам и далёк от неожиданностей, – относятся к первой или второй категории.
Отсюда вполне понятно: чтобы нервная система не перенапрягалась, санитарная норма шума должна сопрягаться с условиями труда. Поэтому специалисты установили такие пределы. Для первой категории – максимум 80 децибел, второй – 70, третьей – 60 и, наконец, четвёртой – 60 децибел.
Но при чём здесь фактор нервно-эмоциональный? А вот при чём: шум усугубляет его. Повышение, например, громкости производственных звуков на 10 децибел вызывает в организме физиологические изменения, соответствующие тем, что происходят при «ухудшении» нагрузки на одну категорию! И наоборот, улучшение условий труда, отмена, допустим, ночной смены у ткачих, приравнивается по воздействию на организм к «снятию» 10 децибел.
Хотелось бы подчеркнуть: всё это не теоретические умствования. Найденный эквивалент уровня шума и условий труда используется при проектировании новых предприятий. К примеру, известно, что нагрузка рабочих по степени напряжения в строящемся цехе составит третью категорию. Значит, уровень шума здесь не должен превышать 60 децибел. Каждый лишний децибел приводит к потере производительности труда на один процент, увеличивает риск потери слуха на полтора процента и на полпроцента – сердечно-сосудистых расстройств.
На производственный шум ведётся сейчас большое наступление. Однако есть отрасли, такие, как ткацкая, где техника неохотно поддаётся модернизации. Что же делать в этом случае? Специалисты лаборатории предлагают использовать разработанные ими «кулисные звукопоглотители из стеклоткани». Их, кстати говоря, уже внедрили на ряде предприятий. И что же? Уровень шума снизился на шесть децибел. И тут же повысилась производительность труда на четыре процента. Снизилась общая заболеваемость рабочих, резко уменьшилось потребление снотворных препаратов...
Наушники с функциональной музыкой тоже в какой-то мере выход из положения. Среди средств личной защиты – небезызвестные «беруши», созданные специалистами лаборатории в содружестве с химиками. В отличие от западных, сделанных из стекловолокна и вызывающих воспаление уха, отечественный противошумный материал абсолютно безвреден.
Наш разговор до сих пор касался лишь производственного шума. А ведь начала я с уличной какофонии, преследующей нас повсюду. Известно, что дети, живущие в шумном районе, отстают в умственном развитии, часто болеют. Губителен избыточный шум для подростков. Установлено: посещение дискотеки два раза в неделю по два-четыре часа в течение двух лет способствует формированию признаков профессиональной потери слуха. Да и немудрено: ведь уровень звуковых «колебаний поп-музыки, усиленной динамиками, достигает 120 децибел – столько же шума производит реактивный самолёт!
Ну а тишина? Как на неё реагирует организм?
Многие жителя крупных западных городов без привычного уличного шума даже на отдыхе чувствуют себя неуютно. Поэтому предприимчивые бизнесмены весьма успешно торгуют кассетами с записью звуков сирен, звонков, свистков... Извращение, конечно. Но вспомните пытку, когда наказуемого запирали в комнате с полнейшей звукоизоляцией! Несчастный сходил с ума...
Поэты, писатели любят творить ночью. Ко многим учёным их лучшие идеи и открытия пришли также в ночные часы. Психологи объясняют этот феномен довольно просто: когда за окнами темно и тихо, легче сосредоточиться.
Много загадок таит в себе звук. Не до конца научено его влияние на человека. Отчего, например, при выступлении рок-ансамбля зрителями часто овладевает массовый психоз? Оказывается, звуковые колебания определённой ритмичности способствуют возникновению в крови гормонов, которые влияют на психику.
А ультразвук? Ставший в последнее время незаменимым во многих областях, особенно в медицине, он поистине творит чудеса. Однако, сделав его помощником, медики забыли, что контакт с оборудованием, передающим ультразвуковые колебания, вреден для них самих. Существуют н гигиенические нормы контакта с ультразвуком. Если медики будут их соблюдать, им не грозит, в частности, ломота в кистях.
Итак, звук может быть и нашим врагом и нашим союзником – в зависимости от того, насколько полно и точно мы знаем его влияние на человеческий организм.
ЗВОН МЕТАЛЛА
ВСЕВОЛОД КАРПОВ, инженер, Г. Вильнюс
Два, казалось бы, непримечательных сообщения появились не так давно в прессе. «Специалисты из канадской фирмы «Малтипл менеджмент» обнаружили, – говорилось в первой заметке, – что ультразвук так сильно действует на слуховые органы крыс, что они предпочитают обходить его источник далеко стороной. Относительно небольшое устройство, излучающее ультразвук и получившее название «экологический генератор», оказалось чрезвычайно эффективным в борьбе с грызунами».
В другом сообщении, вернее, интервью с видным учёным-медиком, членом-корреспондентом АМН СССР, профессором В. И. Петровым сообщалось о применении того же ультразвука в хирургии в качестве стерилизующего средства. «Недавно обнаружили, – сказал профессор В. Петров, – его бактерицидные свойства. Совместно с ректором МВТУ Г. Николаевым, профессорами В. Лашиловым и В. Поляковым мы разработали ультразвуковой аппарат, способный разрушать и приостанавливать рост микроорганизмов».
Надо сказать, что факты аффективного воздействия ультразвука на грызунов и микроорганизмы были известны и ранее. Бели полистать внушительный энциклопедический фолиант Л. Бергмана «Ультразвук», вобравший в себя все известные премудрости об этом явлении (одна библиография – свыше 6 тысяч наименований), то можно найти любопытные сведения.
Многие существа издают и воспринимают ультразвуки и успешно используют их в своих жизненных целях едва ли не с сотворения мира. Сверчки, саранча, пчёлы, водяные цикады и другие насекомые обмениваются при своём общении ультразвуками разных частот. Киты улавливают колебания с частотами 50-100 кГц, да и дельфины способны слышать звуки с частотами 20-30 кГц. Летучие мыши во время полёта испускают короткие импульсы и способны ориентироваться по их отражениям в полной темноте. Собаки, и те в состоянии слышать более высокие звуки, чем человек, что натолкнуло изобретателей на мысль применить специальные свистки для дрессировки охотничьих собак.
Наконец, различные грызуны – домашняя мышь, крыса, соня, хомяк, морская свинка – слышат звуки с частотой до 100 кГц. Да что там «слышат»! Было установлено, что сверхзвук, распространяясь в воздухе, иногда даже смертелен для них: в создаваемом ультразвуковой сиреной поле умеренной интенсивности за короткое время погибают мелкие животные – мыши, различные насекомые. Понятно, что эффект воздействия зависит от интенсивности излучения.
Микроорганизмы оказались ещё более чувствительны к ультразвуку. Уже в 1954 году стали известны факты его разрушающего и подавляющего рост различных бактерий действия. Удавалось убивать вирусы бешенства и энцефалита, ослаблять эффективность возбудителя коклюша и дифтерии, получать защитную сыворотку из разрушенных У3-облучением бактерий. Опыты проводились и над бациллами туберкулёза. Похоже, лишь человек глух к ультразвуковым волнам. Очевидно, где-то на бесчисленных ступеньках своего совершенствования утратил он (либо не обрёл) способность «верхнего» слуха. Зато другие существа не только воспринимают такое излучение, но и в известном смысле могут быть управляемы им. Как тут не вспомнить поэтическую легенду о флейтисте, заворожившем звуками волшебной дудочки крысиную стаю и увлёкшем её в море! Чем не прообраз ультразвукового свистка?
Ультразвук действительно таит в себе богатые, не полностью раскрытые ещё возможности. И как жаль, что древние наши предки, одолеваемые грызунами и эпидемиями, не знали ни ультразвука, ни поразительного воздействия его на живых существ. А вдруг все-таки... знали?! Или хотя бы догадывались о существовании тайного звука и его влияния на живую природу? Сопоставляя некоторые известные факты из истории, этнографии, физики, биологии, относящиеся к звуку, невольно приходишь к поразительным выводам.
Начнём со способов получения ультразвука. Если оставить в стороне свисток, то самым простейшим инструментом окажется круглая стальная пластинка, диаметром и толщиной немного превосходящая современный металлический рубль. Закреплённая в центре, она издаёт при ударе не только слышимое звяканье, но и ультразвуковые колебания. Если говорить об общей тональности звукового набора, то она будет тем выше, чем толще и уже пластинка. С уменьшением её размера уменьшается и интенсивность звучания, и, наоборот, большая пластинка звучит громче, но басовитее. Интенсивность зависит и от материала. Самый «громкий» ультразвук способна издавать (при прочих равных условиях) пластинка из вольфрама, а если брать более доступные материалы, то наилучшей будет пластинка из золота, затем – железная, затем – модная. Любопытно, что чистое серебро звучит несколько слабее, чем медь, и в 3 раза слабее вольфрама.
Зависит интенсивность от формы поверхности – будет ли она прямолинейной или криволинейной. Придавая пластинке изогнутую форму, можно получить эффект фокусировки и тем самым заметно повысить интенсивность звука. В своё время Герц и Визнер использовали для этого эллипсоид вращения (из повседневных предметов несколько приближается по «форме к такой фигуре скорлупа куриного яйца). Так вот, располагая в одном из фокусов эллипсоида излучатель ультразвука, экспериментаторы добивались поразительного эффекта – сфокусированный луч воспламенял помещённую в другом фокусе вату!
Отсюда ясно: если нам нужно «хорошее» ультразвуковое излучение, то мы должны подумать о достойном материале и форме инструмента. Что ж, попробуем, неукоснительно следуя строгой научной теории, последовательно усовершенствовать простейший источник ультразвука.
Возьмём наилучшие по силе звучания металлы – золото, железо или медь; выкроим небольшую круглую пластинку; теперь придадим ей форму, скажем, параболоида. Дополним наше творение небольшой деталью, способной ударять по пластинке и навлекать звук. Что же получится в итоге?
Колокол! Он со своей традиционной формой, материалом, размерами являет собой рациональную и совершенную по характеристикам конструкцию простейшего источника ультразвука. Каждый раз, когда колокол подаёт свой голос, непременно раздаётся и скрытый от человеческого слуха ультразвук.
История «звонка» уходит в глубь тысячелетий. Сохранившийся до наших дней древнейший его экземпляр изготовлен ещё ассирийцами в Ниневии во времена Салманассара II (860-824 гг. до н. э.).
Теория акустики отнюдь не запрещает издавать неслышимые человеческим ухом звуки также и другим металлическим инструментам. Много их наберётся за долгую историю человечества по разным народам и землям – будь то бубенцы, азиатские гонги, древние славянские била, античные кимвалы и литавры, систр древних египтян. Все они фактически представляют собой ту же самую металлическую пластинку. Правда, мало кто из учёных задавался праздным, казалось бы, вопросом – излучают ли ультразвук, скажем, старинный китайский бронзовый гонг или железные вериги? Но вот что пишет о звуковых свойствах колоколов знаток этого дела Ю. В. Пухначев: «...в спектре колокола присутствуют не только те частоты, которые в два и в три раза превышают частоту основного тона. Есть там и более высокие его гармоники, превышающие его по частоте в четыре, пять и большее число раз...»
В разные времена н в разных краях (а практически почти повсюду и всегда с момента обретения металла человеком) люди располагали довольно разнообразным набором звуковых инструментов, среди которых были и «ультразвуковые». Это, конечно, не отвечает на вопрос – стали ли древние о существовании ультразвука. Однако продолжим поиск, и для этого посмотрим, в каких случаях прибегали в старину и даже сегодня (у народов, находящихся на начальных ступенях цивилизации) к звону ударяемого металла.
В древности эти звуки весьма почитались. Сколь бы глубоко ни проникал взгляд в историю Древнего Египта, античной Греции или Рима, на всем её протяжении можно встретить следы употребления маленьких звоночков во время религиозных ритуалов, священнодействий, триумфальных шествий и в других важных случаях.
Страбон, описывая быт африканских троглодитов и их соседей, упоминает, что «путешествуют они ночью, навесив колокольчик на самцов вьючных животных, чтобы отогнать диких зверей звоном, против которых они применяют также факелы и луки...».
Примечательно, что обычай навешивать свободно пасущейся скотине колокольчик на шею жив и по сие время. Считается, что с таким звонком корову легче сыскать в густых зарослях. А не скрыто ли здесь древнее поверье, что хищник поостережётся тронуть бренчащую травоядную персону?
Но чаще всего звон колокольчиков, а позднее и колоколов везде и во все времена сопровождал ритуальные акты. Звонкий голос металла редко использовался всуе, наоборот, он сопутствовал весьма важным моментам человеческой жизни. Звон золотых колокольчиков должен был раздаться при входе-выходе жреца из святилища, «дабы ему не умереть»!
Но что за странный способ охранять человеческую жизнь? Тем не менее древнее предписание, связавшее, казалось бы, такие несопоставимые понятия, как «звон» и «смерть» (вернее, её отрицание, «жизнь»), не является чем-то исключительным в истории человечества. Напротив, оно лишь закрепило широко распространённое среди различных народов верование, что металлический звон способен отгонять «нечистую силу», «демонов», насылающих порчу и смерть на людей и животных, причём охранным действием обладает именно резкий звук ударяемого металла. Форма же «инструмента» не играет сама по себе особой роли и бывает весьма разнообразной. Тому можно найти множество свидетельств в этнографии, истории религия и культуры.
В старину многое колокола при отливке снабжались памятной надписью. Обычно она сообщала дату изготовления колокола, имя того, чьим попечением он изготовлен, иногда – имя мастера и девиз, говорящий о предназначении колокола. «Да отступят далеко смелость умышляющих козни, мрак привидений, набег несчастий, удар молнии, нападение громов, бедствие ненастья и всякое дыхание бурь».
В Швейцарии, в Шафгаузене, покоится на каменном цоколе колокол с отбитым краем. Отлитый в 1486 году, он уже стар и давно непригоден к службе, но весьма знаменит. Его украшает краткая чеканная латинская фраза: «Vivos voco. Mortuos plango. Fulgura frango. «Зову живых. Оплакиваю мертвых. Ломаю молнии». Эти слова поразили некогда Шиллера и стали эпиграфом его замечательной «Песни о колоколе». Позднее девиз «Vivos voco!» послужил эпиграфом знаменитого «Колокола», издававшегося Герценом.
Знаток колокольного дела Н. Оловянишников сообщает, что в Биденкопе один старинный колокол имел следующую надпись: «Пока я звоню, пусть далеко отступят огонь, град, гром, молния, зараза, меч, сатана и нечестивый человек». Примерно тот же смысл в надписи на большом колоколе в Женеве: «Прогоняю чуму, поражаю злых духов». На другом, отлитом в 1493 году, – «Тушу пожары».
Документы средневековья и другие источники говорят о том, что подобные надписи не были пустым звуком.
Для разных случаев предназначались разные колокола. Их обычно не путали. По словам Н. Оловянишникова, специальными письменными уставами определялся характер звона в определённые дни, конкретный колокол, в который надлежало бить, и количество ударов.
Средневековый писатель Спеклин рассказывает, что во время чумы, свирепствовавшей в 1472 году в Страсбурге, тамошний колокол не выдержал усиленного звона по поводу многочисленных похорон и дал трещину. При моровом поветрии в Казани, как сообщает Н. Оловянишников, приказано было открыть повсеместный трезвон.
Распространённая в старину убеждённость в действенности колокольного звона при повальных морах и эпидемиях была настолько глубока, что привлекла даже внимание научной мысли. Учёных, в частности, серьёзно занимал вопрос – не производят ли какое-либо положительное действие на больных во время эпидемий мощные звоны, когда сразу бьют тысячи собранных на малом пространстве колоколов? История медицины, впрочем, умалчивает, был ли найден ответ на этот вопрос. Лишь Фрэнсис Бэкон позволил себе однажды сослаться на поверье, что «зычный звон колоколов в многолюдных городах, случалось, разгонял грозу и развеивал чумной воздух». Английский этнолог Д. Фрэзер упоминает о греческой легенде, согласно которой вокруг ложа новорожденного Зевса плясали жрецы, ударяя мечами и копьями в щиты для того, чтобы уберечь его от смерти, и высказывает при этом предположение, что греческая легенда передаёт воспоминание о древнем обычае, сопровождавшемся с целью охраны жизни младенцев лязгом металла.
«В Китае, – пишет Фрэзер, – главным инструментом для производства шума является гонг... его гудение изо дня в день оглашает всю империю, в особенности летом, когда повышение смертности вызывает усиленную борьбу с дьяволами...»
В Африке туземцы часто прибегают к колоколам. Дусуны Северного Борнео раз в год торжественно изгоняют духов, приносящих болезни, из своих деревень, звонят в колокола и гонги... В юго-восточных областях Борнео среди даяков принято день и ночь бить в гонт, пока тело умершего остаётся в доме... Подобных примеров можно привести множество.
Но вот что интересно. Звоном металла принято было сопровождать далеко не всякую смерть! Звук этот раздавался в весьма определённых случаях. Описывая быт и нравы спартанцев, Геродот рассказывает: «Посмертные-де почести царей вот какие. О кончине царя всадники сообщают во все концы Лаконии, а женщины ходят вокруг города и бьют в котлы... Если же смерть постигнет царя на поле брани (то есть не от болезни. – В. К.), то в доме устанавливают изображение покойного и на устланном цветами ложе выносят для погребения...»
Таким образом, звоном металла спартанцы отмечали именно «мирную» кончину. Геродот подчёркивает, что те же обычаи существуют у большинства варварских племён. Похоже, что не забота о душе усопшего и не стремление оказать посмертные почести руководили дохристианскими блюстителями неписаных законов. Но что же?
Мирная кончина в те далёкие времена – в отличие от гибели в бою – очень часто означала смерть от какой-либо распространённой инфекции или эпидемии. Как мы теперь знаем (а древние не знали этого), к губительным эпидемиям и инфекциям, уносящим и сейчас ещё множество человеческих жизней, непременно причастия определённая цепочка живых существ. Её составляют микроорганизмы, затем их переносчики, насекомые (блохи и прочие), и, наконец, невольные «хозяева» этих насекомых – мыши, крысы и другие грызуны и мелкие животные. Человек как бы замыкает эту зловещую цепочку.
Так вот, на все промежуточные звенья оказывает, как нам сейчас определённо известно, угнетающее, подавляющее и даже разрушающее действие ультразвук. Да, тот самый ультразвук, что присутствует в звоне колоколов и вообще в звоне металла. Вполне понятно, что основным звеном, на которое наиболее эффективно мог воздействовать древний человек с его примитивными генераторами ультразвука, были, очевидно, домашние грызуны – мыши и крысы. Они весьма чувствительны к ультразвуку и не терпят его; и они же являются классическими переносчиками чумы и других страшных болезней, разраставшихся в далёкие времена до эпидемий.
Можно представить, что при первых признаках заразы или при начале опасного в этом смысле периода люди древности звоном и лязгом металла начинали изгонять «демонов» – крыс. Звон, он же ультразвук, непрерывно раздаваясь днём и ночью, подавлял обитавших в подвалах грызунов и вынуждал их покинуть негостеприимное селение. С уходом опасная цепочка передачи болезни разрывалась, и эпидемия затихала...
Ничто, следовательно, с точки зрения законов физики, биологии и логики не препятствует колокольному звону оказывать определённое предупреждающее или сдерживающее воздействие на течение эпидемических процессов и развитие отдельных инфекций. И очевидно, далеко не случайно люди издревле прибегали к спасительному звону металла во имя торжества жизни. Так сквозь мистические покровы древнего впечатляющего ритуала проглянула жестокая и прозаическая жизненная необходимость.
В древности человек, конечно, не знал ни о вызывающих эпидемии микроорганизмах, ни о действенном ультразвуке. Но он имел своё представление о них. Сегодняшние же исследования приоткрывают завесу времени, вполне научно объясняя то, что ещё совсем недавно казалось досужей выдумкой предков.