Virga «Попутчик»

В тот день автобус не пришел по расписанию. И мне пришлось ехать на маршрутке.

Те, кто специально не добираются таким образом (в маршрутках, я имею в виду), имеют кучу правильных аргументов на сей счет: дорого, порой не намного быстрее, чем в том же автобусе, отвратное музыкальное сопровождение водительского приемника, звук которого тот щедро направляет в салон, часто портит настроение, душно, и, конечно, иногда даже опасно: если и не попадешь в аварию, то может запросто укачать, когда она несется - как всегда, на высокой скорости, - через поля, леса и улицы, старательно пересчитывая все их неровности - впрочем, это сильно зависит от местности и самих дорог. Так что тем, кто склонен к укачиванию и обоснованным страхам, кто дорожит своей безопасностью и рассудком, я не стану рекомендовать езду на маршрутных такси. Впрочем, обо всем этом вы и сами знаете не хуже меня.

Совершенно очевидно, что существует группа людей, предпочитающих ездить исключительно на маршрутках. У них свои аргументы: быстро (в пробках не стоим, объезжаем боковыми трассами и иногда даже дворами), мало народу, не так дорого и, если закрыть на это глаза, не так уж и опасно... Это тоже разумные объяснения. Есть выход и попроще, так поступаю и я: не пришел автобус, или впереди далеко большая пробка, - едем на маршрутке; во всех остальных случаях - на автобусе, электричке либо пешком, если не так далеко. Такие люди привыкли экономить. Те же, кто всегда добирается посредством маршруток, располагают деньгами чуть большими, и никто их за это не винит. Но есть и другая категория...

Пробравшись на длинное боковое сиденье (утром маршрутки уже набиты под завязку и иногда бывает трудно даже попасть в салон), я заняла свободное место прямо возле раздвижной двери. Скверно, но ничего другого в наличии не было... Маршрутка тем временем тронулась. Радио в ней, к счастью, не работало. Устроившись, прежде чем надолго углубиться в созерцание пейзажа за окном, я изучала соседей мельком: все как всегда, ничего необычного - угрюмые толстые женщины с сумками, молоденькие девочки-студентки, трещавшие по своим мобильникам всю дорогу, юноши в наушниках, степенно положившие на колени свои рюкзаки, бальзаковские дамы с чувством собственного достоинства, мужчины в пальто... Возле меня как раз восседал прелюбопытный экземпляр, впечатляющий прежде всего своими размерами. Туша его была в своем роде уникальной: из-за нее я просто не могла увидеть, что творится в другой половине салона, по крайней мере то, что находилось за ним самим. Некоторые пассажиры тоже, исподтишка, разглядывали этого пожилого человека.

Одетый в светло-серое поношенное пальто, толстяк напоминал собой огромную мышь. Венчала эту гору мясистая, но некрупная лысая голова; небольшие слезящиеся глазки сверху оглядывали всех со странным беспокойством. Мужчина временами поеживался и тяжело вздыхал. Что-то его беспокоило, невольно отметила я про себя, поскольку мозг в таких случаях начинает анализировать ситуацию чисто автоматически. Наверное, этот человек обычно ездит на автобусе, втиснуть себя в двери маршрутки ему, повидимому, было нелегко, и вряд ли он делает это постоянно... Наверняка что-то экстраординарное заставило его сегодня пренебречь обычными правилами: возможно, он ехал в больницу, может быть - к родственнику, внуку или жене; может, он просто куда-то сильно опаздывал?.. Почему он все время так печально вздыхает?.. Я заметила, что еще два или три пассажира, похоже, думают о том же. Интересно, сколько он весит? Не перевернется ли автомобиль на повороте? Как водитель вообще пропустил его в салон?.. надеюсь, он знал, что делал.

Мы проезжали мимо железнодорожной станции, когда я вдруг почувствовала одну странную вещь: возле моего локтя что-то тихонько шевелилось... Это движение было очень медленным, вкрадчивым и до ужаса знакомым. Я инстинктивно замерла, прислушиваясь к внешним ощущениям, как делаю всегда в подозрительных случаях. Шевеление тут же прекратилось. Я подождала еще, потом осторожно подвинула локоть левой руки. Ничего. Я снизу вверх взглянула на толстяка. Но его лицо было по-прежнему каменным; по лбу и щекам неспешно текли мелкие капельки пота - в салоне было очень душно. Его руки были сложены на коленях, на маленькой черной сумке, какие часто бывают у пенсионеров.

Что ж, могло и показаться. Я снова безучастно уставилась в окно напротив - ехать оставалось не меньше пятнадцати минут, - но это отнюдь не означало, что я уже не была начеку относительно безопасности моих карманов. Правда, ничего интересного больше не происходило. Вошло и вышло несколько людей; щебечущие девчонки все разом выпорхнули из салона на остановке возле лицея, в какой-то момент отбыли и задумчивые юноши с рюкзаками и зашли новые тетки, но мне так и не посчастливилось пересесть куда-то еще, и я продолжала торчать на месте рядом с потным толстяком, немного раздраженная таким соседством.

Мы как раз подъезжали к месту, где находился довольно крутой поворот на городское шоссе; и вот тут неожиданно, громко и возмущенно закричала бальзаковская дама слева от меня. Ага! - подумала я. Женщина находилась по другую сторону от толстяка, а напротив сидела ее сестра, как я ранее невольно уловила из их оживленного разговора. Эти дамы вместе с одним мужчиной зашли на предыдущей остановке: как и все, с трудом протиснувшись мимо гигантской туши моего соседа, что в очередной раз не обошлось без шушуканья и острот... Теперь же они были просто в ярости. Обе женщины внезапно вскочили, голося на весь салон. Пассажиры обернулись. Муж женщины тоже вскочил со своего места, и они все втроем вдруг набросились на толстяка, яростно мутузя его: "Ах ты, негодяй!.. Сволочь!! Ах, ты!!"

Маршрутные такси не предназначены для того, чтобы в них прыгали.

Поэтому его занесло, и затем оно на почти полной скорости, с жутким грохотом перевернулось.

Я счастлива тем, что толстяк не упал прямо на меня... Из тех коротких отрывков, что сохранило мое ошеломленное сознание, я помню только, как ужасно закричали все пассажиры в салоне, как горизонталь замедленно сменилась вертикалью и, тяжело качнувшись, с грохотом и шумом застыла. Клацнули зубы, и я почувствовала, как рот наполняет горячая соленая кровь. Визг, шум, возня, истеричные всхлипы, боль, мелькающий свет, разбитое стекло, тяжесть, тычки со всех сторон... Еще помню, как быстро протиснулась между какими-то испуганными пассажирами, освобождаясь от их недружеских объятий, и как могла стремительно, вылезла через дыру в стекле, разодрав одежду и вырвав клочья из своего рюкзака.

Колени у меня сильно тряслись. Освободившись и немного оправившись от шока, я стала оглядывать место аварии.

Маршрутка лежала на боку. Передних пассажиров едва не выбросило наружу, но они каким-то чудом остались живы. Другие вслед за мной понемногу выбирались как могли; обе боковые двери заклинило. Люди выглядели помятыми, поцарапанными и усталыми. Водитель, кажется, был очень плох, но находился в сознании: он с выражением ужаса озирался по сторонам и что-то лепетал патрульным, которые пытались вытащить его из салона - милиция иногда дежурила на этом перекрестке и в тот день нам всем здорово повезло, что они были там. По рации уже вызывали "скорую"... Мне помощь как-то особо не требовалась, но я решила поскорее вернуться домой, однако один из патрульных остановил меня: он сказал, что если я в состоянии, то должна помочь им как свидетель. "Что такое?.. Ведь это обычная авария, а не убийство..." - я, наверное, выглядела очень глупо: кровь, пузырями текущая по подбородку, забрызгивающая мое пальто при разговоре, и осипший голос, как у прокуренного вурдалака... Он отсторонился, но объяснил мне, что это обычная практика при авариях, и затем сделал жест в сторону патрульной машины... Даже дал мне платок. Но сначала мы кругом обошли поваленную маршрутку: из нее как раз вытаскивали ту самую женщину, судя по всему, с переломами. Остальные пассажиры либо выбирались сами, либо им помогали. Никто, кажется, не погиб.

Все вдруг услышали громкий плач.

Это пришел в себя толстый старик, которого выбросило через открывшиеся при ударе задние двери.

Он лежал на дороге на спине, как серый беспомощный краб и, задрав к небу искаженное безумным горем лицо, отчаянно рыдал в полный голос... Его тут же окружили милиционеры.

Патрульный еще раз намекнул, что нам пора.

В милиции я подробно описала все, что видела в салоне перед самим происшествием.

Как мне потом рассказали милицейские работники, в нашей маршрутке ехал опытный вор-карманник, бывший никем иным, как тем самым толстым стариком. Но выходил на работу он не один. С возрастом у него ослабло зрение и развилось дрожание конечностей. Поэтому он сшил себе специальное пальто со сквозными накладными карманами, через которые изнутри можно было просовывать руки наружу. Внутри пальто, на спине у старого вора в особом кармане прятался его маленький сын, который помогал отцу обкрадывать пассажиров и которого, опрокинувшись на спину во время аварии, толстяк попросту раздавил - вот почему он так плакал...

©   2005